Вопрос о смысле жизни в древнерусской религиозной живописи. Мыслитель говорит о том образе зверя, который описывается в Откровении святого апостола. После его смерти изданы работы: 'Афины и Иерусалим' (1938), 'Киргегард и экзистенциальная философия (Глас вопиющего в пустыне)' (1939), 'Умозрение и откровение. Умозрение и откровение. Лев Исаакович Шестов (1866, Киев, Российская империя - 1938, Париж, Франция) - русский философ-экзистенциалист. После смерти Шестова были опубликованы: Афины и Иерусалим (1938), Киркегард и экзистенциальная философия (1939), Умозрение и откровение. Откровение божественной жизни: вновь о богословской символике «Троицы» Андрея Рублева. Аннотациянаучной статьипо искусству и искусствоведению, автор научной работы — Ланкин Вадим Геннадьевич.
Статья посвящена анализу богословской символики знаменитой иконы Андрея Рублева «Троица». Обращается внимание на множественность версий истолкования значения трех изображенных фигур, высказанных за годы изучения данного произведения в отечественном искусствоведении и богословии. При анализе образного содержания иконы приводится дополненная система аргументов, отстаивающая одну из версий в качестве единственно верной. Научная статья по специальности. Ланкин. Откровение Божественной Жизни: вновь о богословской символике «Троицы» Андрея Рублева. The Revelation of Divine Life: Again about Divinity Symbolic of “Trinity” by Andrey Rublev. Статья посвящена анализу богословской символики знаменитой иконы Андрея Рублева «Троица». Обращается внимание на множественность версий истолкования значения трех изображенных фигур, высказанных за годы изучения данного произведения в отечественном искусствоведении и богословии. При анализе образного содержания иконы приводится дополненная система аргументов, отстаивающая одну из версий в качестве единственно верной. Последние примерно 8. Но зададим вопрос: ясно ли мы осознаем сегодня символику этой иконы, вполне ли проникаем в ее несловесное богословие, т. Не кажется ли нам ее богооткровенное содержание, при всей сумме наблюдений и аргументов, которые мы накопили, более расплывчатым, чем современникам создания иконы? За обилием внешних отсылок не менее ли уловимой оказывается внутренняя очевидность? Скорее всего, все- таки нет. Мы чувствуем ее, мы идем к ней, но подбираемся к ней гадательно, с оглядкой на абстрактные внешние отсылки, которые значат для нас, людей рационального образования, слишком много. Мы стараемся найти словесные соответствия, которые бы направляли наш взгляд, исходя из той идеи, что икона - это наглядное воплощение догмата. Или в нем наглядность самого откровения? Не вполне точно то часто воспроизводимое воззрение, что икона есть художественное воплощение, выражение догмата. Оно не то чтобы неверно - оно неполно: икона - это средство бого- . Богом, однако, представленное в строгом соответствии с ортодоксальной догматикой. Так, и в иконе «Троица» письма св. Андрея видны три символических перехода умозрительной очевидности: 1) за обликом трех ветхозаветных юношей опознаются ангелы Божии - это ветхозаветная Троица в строгом смысле; 2) за тремя ангелами - символ Триединого Бога; 3) в трех Лицах Троицы - внутренняя жизнь Божества, предвечное событие взаимного общения нерасторжимых Лиц. И это тогда по смыслу своему уже, конечно, Троица новозаветная, не сводимая к манифестации древнего прообраза Троицы. Переход к этому слою проступает в попытках персональной идентификации лиц Пресвятой Троицы, предпринимаемых исследователями - искусствоведами, богословами. В литературе можно встретить практически все возможные варианты того, в какой фигуре следует усматривать Отца, в какой - Сына, в какой - Святого Духа, и каков, таким образом, смысл их сообщения между собой; у каждого из вариантов своя аргументация. Вот основные воспроизводимые схемы: 1) средний ангел - Христос, левый - Бог Отец, правый - Святой Дух (Н. Сергий (Голубцов) - в миру П. А. Здесь логически возможное превращается уже во всевозможное. Да, многозначность прочтений, конечно, всеобщий симптом нашего времени, времени постмодерна, но приписывать средневековому иноку замысел многозначности, пожалуй, некорректно. Иконописец, скорее всего, отображает именно данное - увиденное. Он апеллирует к аналогичному молитвенному вниманию зрителя, призывая увидеть то же. За сдержанностью едва заметных движений здесь видна мотивирующая однозначность смысла и даже содержания общения: руки двух ангелов благословляют чашу, рука же третьего направлена к ней в явственно ощутимом движении - она движется, чтобы взять и понести чашу. Эта рука выглядит наименее статичной; она уже ниже других - ближе к основанию чаши. Чаша (в истолковании ее значения у комментаторов нет разногласий) - это чаша страданий, жертвенная чаша. Десница среднего ангела наиболее близка к поверхности чаши; ее жест не просто благословляющий; чаша как бы появляется (выдвигается) от движения этой руки, как бы подана ею. Здесь это творящая десница; ею создан этот мир в предвечном присутствии двух других Лиц Божества. Впрочем, направление этой руки таково, что она одновременно обращена и к правому ангелу, готовому взять чашу, благословляет его движение. Этим скрепляется его доминирующая роль: два других ангела одновременно связаны с ним, явленность каждого из них (каждого по- своему) берет свой исток от Него. Этот ангел, несомненно, знаменует Бога- Отца. Небесно- голубого. Его фигуру - этот как бы символический цвет небесной тверди скрывает от мира лик Бога - невидимого истока бытия. В нем продолжается источающий любовь и силу мысли взгляд Отца. И он сам не статичен - он взглядом, жестом, напряжением подчеркнуто выпрямленного корпуса и небольшим наклоном головы устремлен в направлении к противоположному (правому) ангелу, на фигуре которого все это струящееся движение взглядов готово остановиться. Фигура правого ангела не просто обособлена, она выделена, исключительна. В большей наклонности ее очертаний, в скользящем контуре правой руки и плеча чувствуется динамика некоторого поворота и продолжающегося опускания. Голова в более низком склонении; стопа, выдвинутая вперед, больше обнажена и дальше отстоит от другой стопы, чем у левого ангела, - в положении его ног можно заметить намек на динамику вставания; нижний край его плаща чуть приподнимается - подбирается, обнаруживая мотив готовности встать и пойти. Ангел не просто готовится встать, но как бы уже встает. Он уже отделен от двух других фигур, тонкая грань соприкосновения/разделения крыльев среднего и левого ангелов - это грань между Богом запредельным и Богом, грядущим в мир. Но самый красноречивый и однозначный знак - посох правого ангела: он в динамичном наклоне пересекает всю фигуру, в то время как посохи двух других ангелов высятся по обратную сторону престола. Правый ангел как бы уже вот- вот готов опереться на выдвинутый посох. Этот ангел - уже движущийся путник, готовящийся сойти со своего подножия, - это, несомненно, Спаситель, устремляющийся с небес в мир. Голубой/ небесный - цвет хитона правого ангела - наполовину скрыт плащом цвета земной зелени: божественное скрыто в нем оболочкой земного. Но нет, он сохраняет особое «промежуточное» положение, точнее, положение вездесущия: его ноги уже вблизи, он может подняться, дорожный же посох Его, как и посох среднего ангела, - по ту сторону престола. К тому же посохи среднего и правого ангелов вертикальны - покойно устойчивы; посох же левого ангела наклонен, кажется, он в движении, как и его правая рука, - путь нисхождения Сыновнего в мир уже начинается. Один обращен к нему корпусом и тихим движением рук, другой - своим укрепляющим взглядом и благословляющим жестом. Исходя от Отца, Дух устремлен к Сыну и почивает в Нем. Взгляд же Сына обращен к миру - к долу земного пути и к чаше искупительного страдания. Динамическая композиция иконы - это, скорее, не умиротворяющий круг, а напряженная нисходящая спираль: именно так сочетаются взгляды, так сочетаются жесты рук. Перед нами на иконе Совет Божий о спасении мира, где Бог- Сын становится Спасителем Мессией. Они оба готовы сойти: один - Божественное Слово - чтобы мир появился через Него, чтобы он исцелился и спасся в Нем; другой - Божественный Дух - чтобы мир сохранялся в дарованной ему благодати бытия. Фигура же ангела, символизирующего Бога- От- ца, наполовину скрыта от нас престолом. Но она и существенным образом открыта: принципиально невидимый ранее Бог - исток всего последующего бытия - открывается теперь явленной идеей Троицы. Все это можно прочесть в «Троице» св. Андрея, если принять данную версию соотношения божественных личностей за обличьем трех ангелов, если принять, что иконописец открывает нам Бога, а не намекает только многозначно на его Троичность. Яркое и хорошо аргументированное ее изложение дано в исследовании немецкого слависта Людольфа Мюллера . Вообще- то хронологически приоритет. Сергию (Голубцову): он опубликовал свою работу в 1. Сергия она выглядит скорее только как тонкая догадка. Мы же, не претендуя, таким образом, на подлинную оригинальность, только добавляем к аргументам Л. Мюллера некоторые подтверждающие наблюдения и дополнительные аргументы. Цель автора этой статьи - сделать систему выделенных аргументов завершенной в себе - самоистолковы- вающей, не нуждающейся во внешних опорах, в абстрактных сопоставлениях, но вовлекающей, как сама раскрытая иконописцем и ставшая образно очевидной жизнь Божества, в свое смыслообразующее поле эти внешние факторы: и богословские рассуждения, и текстуальные соответствия, и художественно- выразительные ассоциации. Цель - сделать данное истолкование неуязвимым в его очевидности, т. Одно истолковывается через другое. Все это - неисчерпаемый по смысловой глубине герменевтический круг. Поэтому всегда остается пространство и для других версий истолкования, относящихся к разным «слоям» соотнесения частей по смысловым целым. Панагия Русского музея с изображением «Троицы» // Материалы по русскому искусству. Андрей Рублев и его школа. О значении «Троицы» Рублева // Этюды по истории русского искусства : в 2 т. Андрей Рублев и художники его круга. К вопросу о догматическом содержании «Троицы» Андрея Рублева // Контекст. Литературно- теоретические исследования. Архиепископ Сергий (Голубцов). Воплощение богословских идей в творчестве преподобного Андрея Рублева // Богословские труды : сборник статей. Альфа и Омега // Ученые записки Общества по распространению Священного Писания в России. Сакральный архетип иконы «Троица» преподобного Андрея Рублёва.
0 Comments
Leave a Reply. |
AuthorWrite something about yourself. No need to be fancy, just an overview. Archives
July 2017
Categories |